Сумасшедшие деньги #4 Я медленно обживался на новом месте, привыкая к специфическому интерьеру и больничным запахам. Если это было возможно, то я и вовсе целый день отсиживался в кабинете, выходя только за кофе и тем, что неизменно сопутствует его употреблению. Мне казалось, что от меня ждали каких-то профессиональных решений, продуманных планов и взвешенных поступков, тогда как я, на деле, оставался случайным искателем приключений, которого нищета занесла под бок золотому тельцу. И от ощущения нависшей ответственности мне становилось не по себе. В действительно всё было до смешного иначе. Настолько, что я глупо переспрашивал себя - неужели так может быть? Но понял я это позже, а пока же... ... Пока моё жалкое воображение, изъеденное низкой самооценкой, всюду рисовало богов, или, по крайней мере, титанов, купавшихся в золоте и обладавших IQ в крымскую купюру. И на фоне этих великих дельцов, легко и беспечно взрезавших брюхо бюджету, я, случайный и безвременно незрелый, чувствовал себя особенно жалко и тревожно. В первые несколько дней я умудрился исчерпать годовой запас общительности, обеспечив больницу поставками до конца года. Делал я всё это ужасно медленно, чередуя приступы отрешенной смелости с прокрастинацией. Более того, я, купив с рук в своей жизни только единственную вещь - старый "Пассат", умудрялся выбивать скидки, из-за чего дельта компании главврача выглядела еще симпатичнее. Дело было вовсе не в каких-то моих способностях, из которых выделялась только социальная мимикрия, а в том, что больница была лучшим покупателем. И когда поставщики узнавали конечного потребителя, они снижали цены, понимая - места под солнцем хватит всем. Гарантированная крупная закупка позволяла встроиться в цепочку нескольким спекулянтам. Масляные рты воров понимающе улыбались друг другу, и я чувствовал эту улыбку даже по телефону. Одним из таких спекулянтов и стала Полина, устроившая меня на работу. Причем делала она это совершенно бесхитростно, зная что-то про главврача такое, что позволяло ей без особой утайки тащить деньги, принадлежавшие уже как будто всем сразу - и государству, и больнице, и главврачу, и Полине. Главврач души не чаял в Полине, даже не представляя, что она обворовывала, уже его самого, на миллионы. Делалось всё элементарно. По неведомой причине поиск поставщиков поручили мне, видимо, полагая, что я, не проработав с медициной ни дня, наизусть знаю всех, кто торгует больничным оборудованием и препаратами. Доверие ко мне было до того сильным, что когда меня просили высказаться по тому или иному аспекту закупок, я с важным видом нёс невнятную бессодержательную чепуху, боясь разрушить эту магию всеобщего заблуждения. До сих пор помню краткую встречу, когда меня знакомили с номинальными владелицами (но далеко не номинальными дамами) компаний главврача. Его подруги, чьё благополучие и благосостояние зависело от моих действий, внимательно прислушивались ко мне, пока я, как идиот, записывал в черную книжку их примитивные вопросы, обещая позже разобраться и ответить им. А мне лишь оставалось и дальше ломать эту комедию, ища в "Гугле" всевозможные тесты кала, стоматологические наборы и столы для осмотра. При оказанном доверии, граничившим с идиотией, я мог закупать товары у кого угодного, лишь бы имелись все положенные документы. И поскольку в России не производится практически ничего, что нужно больницам, я обращался за помощью к дистрибьюторам, чаще всего - случайно найденным. А уж прямые это были дистрибьюторы или перекупщики, главврача не интересовало. Его волновало только одно - наценка не ниже 40% на любую поставку. И я ревностно следил за этим показателем. Так вот, многие из товаров я впоследствии покупал у Полины или тех, кого мне рекомендовала её подруга - Эльвира, всего три месяца назад сидевшая в том же самом кресле, что и я. Получалась длинная цепочка, путешествуя по которой бросовые товары становились неприлично дорогими. В конце концов, моя первая начальница не выдержала. Видимо, раньше ей удавалось как-то превращать это безобразие в типичную бюджетную закупку. Но с моим появлением, когда до конца года следовало немедленно истратить семнадцать миллионов рублей, все границы и запреты пали. И начальница поступила мудро, написав заявление по собственному желанию - у главврача имелись высокие покровители в контролирующих органах и департаменте социального развития Москвы. А у неё - нет. Теперь, когда моё положение стало более-менее понятным, я постараюсь объяснить, как всё это стало возможным. Как я, имевший о закупках примерное такое же понимание, как врач - о реорганизации в форме разделения, стал главным актором смешной и безобразной комедии о разворовывании государственных средств? Как люди, на руках которых порой оседал не один десяток миллионов в год, позволили случайному человеку так глубоко проникнуть в интимный круг казнокрадов? Пожалуй, начну с одного эпизода, когда я весь день провёл в догадках - приснилось ли мне это или нет? Поскольку мой кабинет находился вдалеке от ненужных глаз и ушей, секретарша могла спокойно обсуждать со мной разного рода вопроса свободно, без стеснения. Если бы, конечно, она подняла свой зад и заглянула в мою келью. Но из-за её лени обычно мне самому приходилось идти к ней и ждать, пока прервется череда просителей, и мы получим возможность говорить в полный голос. Впоследствии я обнаружил, что эта секретность была напрасной, и все уже только по одному моему присутствию понимали, что речь идёт только о том, сколько денег осядет у компаний главврача. Мы и свой разговор прерывали только потому, что у большинства просителей были короткие простые вопросы. Эта странная беспечность, еще тогда поражавшая меня, дошла до того, что товары, документы и печати компаний хранились свободно, как безделушки, в общих с другими сотрудниками ящиках, столах и шкафах. В общем, однажды Анастасия Сергеевна пригласила меня в свой кабинет, подождала, пока уйдет какой-то важный врач, имя которого я так и не запомнил, и вынула странную черную папку. - Смотрите. Вот это надо сшить, причем желательно - самым лучшим образом. Она протянула мне папку, чтобы я проникся важностью момента и осознал, насколько хорошо следует сшить документы. На первой страницы на меня смотрела голова козла в пентаграмме. С каменным лицом, как будто речь шла о рабочих документах, я поинтересовался: - А как сшить конкретно? - Ну..., - секретарша обвела кабинет тупым взглядом. - Ну как книгу. Юрий Алексеевич просил, чтобы получилось как можно красивее. - Гм. Тогда мне надо будет отлучиться. Я поищу здесь где-нибудь полиграфическое заведение. Значит, вот это надо сшить качественно и красиво, как книгу. - Да, - подтвердила Анастасия Сергеевна и улыбнулась. - Очень хорошо. Пойду прямо сейчас. - Спасибо. Я на негнущихся ногах дошёл до своего кабинета, заперся и стал изучать папку. Это была некачественная убогая ксерокопия какого-то пособия по чёрной магии, причем пособия совершенно безыскусного, более похожего на сборник деревенских бредней и цыганских фокусов, чем на псевдооккультную эстестику Алистера Кроули. Я не мог уместить в своей голове мысль о том, что человек, который играючи клал в свой карман десятки миллионов, верил в обряд по заряжанию младенца положительной энергией путём сжигания его волос. И всё же это была чистая правда, так что я, сжимая под мышкой сорок страниц отборной ерунды, отправился на поиски несчастного, который согласился бы сшить это просто даже эстетически безобразную галиматью в "книгу".
Ну надо же в какую историю вас втянуло...оккультизм...Я вначале подумал, что вам дали "чёрную" бухгалтерию главврача, чтобы вы там всё "правильно" сшили, а тут "вон оно чё, Михалыч" (с)
